Владимир Лаптев: Политика нефтяников дестабилизировала рынок геофизического сервиса и ввергло его в состояние хаоса

Уфа. В почти 150-летней истории развития российской нефтегазовой промышленности важная роль по праву принадлежит геофизике. Усилиями выдающихся учёных и практиков нефтяников, геологов, геофизиков в стране была создана мощная высокотехнологичная геофизическая служба, обеспечивающая информационные потребности энергетических отраслей при поиске, разведке и разработке нефтегазовых месторождений, бурении и ремонте скважин. Свое мнение о современных проблемах геофизиков высказал в своей статье первый вице-президент Евро-Азиатского геофизического общества Владимир Лаптев.

В условиях плановой экономики геофизическая наука, приборостроение и сервис находились непосредственно в составе отраслевых министерств, финансировались и эффективно работали в тесном контакте с их нефтегазодобывающими и поисково-разведочными региональными подразделениями. С переходом к рыночной экономике, ликвидацией отраслевых министерств, реализацией нефтегазовыми компаниями программ освобождения от «непрофильных активов» эти установившиеся связи были нарушены и в отношениях нефтегазовых компаний с отечественным геофизическим сервисом накопились проблемы, ещё более обострившиеся в связи с мировым экономическим кризисом[1,2]. Скорейшее их разрешение - в интересах обоих участников рынка. Рассмотрим наиболее существенные среди них.

Стратегическое партнёрство. На мировом рынке геофизического сервиса ведущую роль играют американские, российские и китайские компании. Другого в ближайшей и удалённой перспективе в мире не просматривается. В советский период на долю СССР приходилось примерно 15% мирового рынка геофизического сервиса, остальной объём контролировался американскими компаниями. В настоящее время российский сервис на мировом рынке практически не представлен. Его место успешно осваивают китайские сервисные компании, позиции которых оцениваются примерно 10%. На наш взгляд, российскому нефтегазовому бизнесу и государству, как мировому лидеру по добычи нефти и газа, стратегически выгодно иметь первоклассных отечественных игроков на внутреннем и мировом рынках высокотехнологичных наукоёмких геофизических услуг. Существующий в стране научный, технический и технологический потенциал позволяют это сделать. Как более мобильный, геофизический сервис может первым прокладывать дорогу нефтегазовым компаниям на новые рынки. Информационная и экономическая безопасность нефтегазовых компаний при работе с российским сервисом обеспечивается надёжнее и с меньшими затратами. Не менее важно также иметь предсказуемого по менталитету партнёра, с которым проще, быстрее можно договориться, оперативно и к взаимной выгоде решать возникающие проблемы как на внутреннем, так и на мировом рынках.

С позиций государства поддержка развития геофизической науки, приборостроения, высокотехнологического сервиса соответствует курсу на модернизацию экономики страны и обеспечению её национальной и энергетической безопасности. Кроме того, государство при взаимодействии с нефтегазодобывающими странами мира получает ещё и серьёзный инструментарий для достижения внешнеэкономических целей.

Ценовая политика . К сожалению, в реальной жизни последнего 20-летия такого стратегического партнёрства не получилось в силу целого ряда объективных и субъективных причин. Нефтегазовые компании, освободившись от непрофильных активов, сняли с себя какую-либо ответственность за состояние и развитие отечественной геофизики, пережившей стресс шоковой терапии и дезинтеграции. Вместо поддержки сервисные геофизические компании на тендерах стали испытывать со стороны нефтегазовых компаний жёсткий экономический прессинг в целях получения сиюминутной прибыли от снижения затрат на геофизические исследования. С началом мирового кризиса сложившиеся ранее крайне низкие цены были в очередной раз опущены на 10-15%. В результате на рынке установились цены ниже или близкие к себестоимости производства геофизических услуг. Добропорядочным и законопослушным геофизическим компаниям обеспечить в этих условиях качественные, эффективные и безопасные геофизические исследования стало экономически невыгодно и, практически, не возможно. Утверждённые Минэнерго РФ, МПР РФ и ОАО «Газпром» методические указания по ценообразованию МУ ГИС-98, производственно-отраслевые сметные нормы на геофизические услуги ПОСН 81-2-49 и Единые районные единичные расценки (ЕРЕР, 1990 г.) обязательные для применения на территории Российской Федерации, практически перестали действовать. Условия выполнения и финансирования работ, устанавливаемые нефтегазовыми компаниями, стали носить явно выраженный дискриминационный характер. Например, срок оплаты выполненных работ увеличен с 30-60 дней до 120 дней, договора заключаются на короткий срок, без авансирования. При проведении тендеров вопросы качества, эффективности и безопасности геофизических исследований отошли на задний план, уступив «пальму первенства» стоимостным показателям. Оценка квалификации подрядчиков по уровню технического и технологического оснащения, культуре производства, системе управления качеством услуг, безопасности работ, уровню подготовки специалистов, как правило, не проводится. Последовавший по завершению первой фазы кризиса рост мировых цен на нефть, никак не повлиял на смягчение ценовой политики заказчиков. Всё это дестабилизировало рынок геофизического сервиса и ввергло его в состояние хаоса.

Появилось большое количество недобросовестных подрядчиков, широко практикующих откровенный демпинг при низком качестве геофизических исследований и большом риске потерь, связанных с аварийностью и безопасностью. Как показывают расчёты, экономия на геофизике оценивается долей процента от суммарных ежегодных капитальных затрат нефтегазовых компаний. Риски же потерь при не эффективном использовании капитальных вложений из-за не качественной геофизической информации составляют 10-12%. Чем чревато это для нефтегазовых компаний наглядно показали аварии в Мексиканском заливе и на Саяно-Шушенской ГЭС. Крупные отечественные геофизические компании в таких условиях лишились возможности инвестирования в развитие новой техники и технологий, теряют свои конкурентные преимущества и вымываются с рынка. Далее по цепочке лишаются источников финансирования отечественные компании, занимающиеся разработкой наукоёмкой геофизической аппаратуры и программного обеспечения, а затем наступают тяжёлые времена со сбытом у высокотехнологичных компаний геофизического приборостроения. Складывающаяся на российском рынке в целом неблагоприятная для отечественного сервиса ситуация весьма выгодна иностранным сервисным компаниям. Располагая необходимыми финансовыми средствами, они готовы вложить капитал в поглощение ключевых игроков, чтобы в конечном итоге установить свой контроль над рынком. Возможность увеличения иностранного присутствия на российском сервисном рынке до 70-80% вполне реальна в свете недавно заявленных государством и нефтегазовыми компаниями очередных продаж предприятий сервиса [6]. Для сравнения доля иностранного геофизического сервиса в США и Китае ниже 5%.

Негативные экономические, технологические, социальные последствия подобного развития событий вполне предсказуемы и очевидны. Для нефтегазовых компаний неприятным сюрпризом станет рост примерно в 5-10 раз цен на геофизические услуги. По главным характеристикам своей деятельности при работе на внутреннем и, тем более, мировом рынках нефтегазовые компании попадают в информационную зависимость от американского или китайского геофизического сервиса. Отечественный геофизический сервис, наука, приборостроение понесут невосполнимые потери, а страна лишится ещё одной высокотехнологичной сферы науки и бизнеса, в которой Россия традиционно занимала ведущие в мире позиции. С точки зрения государства иностранные компании, получив информационный доступ к изучению и оценке недр, эффективностью своих работ будут влиять на формирование и прирост ресурсной минерально-сырьевой базы экономики России, что ставит под угрозу национальную и энергетическую безопасность страны.

Будем надеяться, что подобный сценарий не выгоден ни государству российскому, ни отечественным нефтегазовым компаниям, ни, тем более, национальному геофизическому сервису, науке и приборостроению. Для преодоления хаоса, стабилизации ситуации на сервисном рынке, установления цивилизованных отношений между российскими сервисными и нефтегазовыми компаниями необходимо предпринять целый ряд шагов, как со стороны регулятора, так и со стороны недропользователей и сервиса.

Регулятор рынка. В этом качестве, как следует из Положения о Министерстве, должно выступать Минэнерго РФ, которое «является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере топливно-энергетического комплекса». Как отмечалось выше, утверждённые в 90-е годы нормативные документы по ценообразованию в геофизике МУ ГИС-98, ПОСН 81-2-49 и ЕРЕР в настоящее время практически не работают. Частично это оправдано тем, что в их основе многие подходы не учитывают особенностей рынка и унаследованы из плановой экономики.

Для принятия оперативных мер по стабилизации ситуации на рынке геофизического сервиса Евро-Азиатским геофизическим обществом (ЕАГО) совместно с ведущими геофизическими компаниями предлагается регулятору (Минэнерго РФ или любому другому государственному органу) ввести временно, сроком на 3 года, укрупнённые тарифы на геофизические работы, рассчитанные на основе ЕРЕР. Они дифференцированы по основным нефтегазоносным провинциям России, видам и условиям исследований. В каждой из провинций тарифы соответствуют типовой по глубине и конструкции скважине. Пересчёт тарифа к стоимости работ для реальных глубин и скважинных условий осуществляется с помощью поправочных коэффициентов. При расчёте тарифа состав применяемых комплексов методов, технология, качество и безопасность работ учитывались в соответствии с действующими нормативными документами. Тариф включает себестоимость работ и прибыль в размере 20%. Последнее связано с высоким темпом научно-технического прогресса в геофизике, быстрой сменой поколений применяемой техники и технологий, необходимостью обеспечения должного уровня конкурентоспособности отечественной геофизики. Тарифы привязаны к мировым ценам на нефть. Это сделано для того, чтобы сервисные компании предсказуемо могли развивать бизнес, разумно строить техническую политику и больше выделять средств на финансирования НИОКР для обеспечения конкурентоспособности сервиса и эффективного решения проблем нефтегазовых компаний. До утверждения тарифа предлагается образовать под эгидой Минэнерго РФ согласительную комиссию из представителей нефтегазовых и сервисных компаний. После выработки окончательной редакции, тарифы можно было бы утвердить и ввести в действие. Это позволит постепенно начать процесс оздоровления рынка и установления на нём цивилизованных отношений. Одновременно ЕАГО с участием специалистов нефтегазовых и сервисных компаний приступает к разработке нового регламента по ценообразованию в геофизике, отвечающего современным рыночным реалиям.

Режим наибольшего благоприятствования. Введение такого режима со стороны нефтегазовых компаний и государства сроком на 3-5 лет крайне необходимо для преодоления последствий кризиса и вывода российской геофизики на путь устойчивого развития. В рамках такого режима при прочих равных условиях предпочтение при получении заказа должны иметь российские компании, а договорные отношения должны строиться на долгосрочной и взаимоприемлемой финансовой основе. Тендерные комиссии должны допускать к конкурсу только предварительно квалифицированные компании с безупречной репутацией. При квалификации претендентов на участие в тендере главными критериями должны быть геолого-экономическая эффективность, качество, безопасность работ, технико-технологическая оснащённость, культура производства. Это позволит отсечь от участия в тендере недобросовестные фирмы-однодневки, пресечь попытки демпинга и в целом оздоровить отношения недропользователей с сервисом. Из тендеров должны быть убраны названия, марки геофизической аппаратуры и оборудования иностранного производства, без применения которых заказ на проведение работ не может быть получен. Кроме коррупционной составляющей такими дискриминационными мерами тормозится развитие отечественного НИОКР и приборостроения. Введение подобного режима позволит российской геофизике получить необходимую передышку от изнурительной борьбы на выживание и направить свои усилия на консолидацию разрозненных сил, техническое и технологическое развитие, укрепление конкурентоспособности и возврат утраченных позиций на внутреннем и мировом рынках.

Инновационная политика. Ведущие американские сервисные и нефтегазодобывающие компании и Минэнерго США ежегодно тратят на НИОКР в области геофизики огромные средства. Например, компания Schlumberger на обеспечение лидирующих в мире позиций своего нефтегазового сервиса вкладывает в НИОКР $ 1,5 млн.сут. Китай в 2010 г. выделил на НИОКР только в области геофизических методов исследования скважин 10 млрд. юаней сроком на 5 лет. Минэнерго РФ и отечественные нефтегазовые компании на эти цели средств не выделяют. В 2010 г. общий объём затрат со стороны сервисных и приборостроительных компаний на НИОКР в геофизической области составил по России в целом примерно $ 10-15 млн. В советское время на эти цели тратилось около $ 150 млн.год. Удручает то, что созданные даже на эти мизерные средства прорывные российские разработки по достоинству оцениваются и впервые получают путёвку в промышленность у иностранных, а не российских нефтегазовых компаний. Например, уникальная аппаратура электрического каротажа через обсадную колонну, которая во всём мире считается высшим в геофизике научным и технологическим достижением, востребована и поставляется, прежде всего, китайским нефтяникам.

Наверстать упущенное из-за 20-летнего перерыва в финансировании НИОКР не просто, но, как показывает Китай, возможно. Путь копирования достигнутого кем-то вряд ли целесообразен. Научный и производственный потенциал геофизических приборостроительных компаний, военно-промышленного комплекса, ВУЗов страны позволяет создавать технику, технологию, программное обеспечение с опережающими конкурентов характеристиками. Прежде всего, необходимо ликвидировать отставание в области каротажа в процессе бурения (MWD, LWD), геофизическом сервисе морских скважин, морской и наземной сейсморазведке, электрических имиджерах, аппаратуре и средствах доставки для исследования действующих горизонтальных скважин. Вместе с тем необходимо закрепить российский приоритет в программном обеспечении для геологического и гидродинамического моделирования на суперкомпьютерах, прорыв в исследовании скважин, оборудованных УЭЦН, интеллектуализации действующего фонда добывающих и нагнетательных скважин. Необходимо построить в ведущих научных центрах страны 3-4 установки физического моделирования, имитирующих 3-х фазный поток в действующих скважинах с регулируемым углом наклона ствола. Для обеспечения единства геофизических измерений с целью повышения точности определения начальных и текущих запасов месторождений углеводородов необходимо построить базовый для страны метрологический центр с полным набором эталонных моделей пластов. Разработка такой 5-ти летней программы НИОКР возможна силами ЕАГО с привлечением специалистов нефтегазовых, сервисных, научных и приборостроительных компаний. Для её финансирования потребуется привлечение средств государства, нефтегазовых и сервисных компаний в объёме не менее $ 500 млн.год.

В заключение хотелось бы отметить, что решение поднятых в статье вопросов требует совместных усилий как со стороны Минэнерго РФ, МПР, нефтегазовых и сервисных компаний, так и сообществ, объединяющих инженеров нефтяников, газовиков, геологов и геофизиков. Публичное и широкое обсуждение поднятых вопросов могло бы способствовать их скорейшему разрешению.