Михаил Юлкин: Потенциальный ущерб от таяния мерзлоты достигнет $2 млрд в год

Москва. Эпоха углеводородов уходит, наступает эра водорода, основанного на «зеленых» источниках энергии. Так считает генеральный директор АНО «Центр экологических инвестиций» Михаил  Юлкин.

«Мы должны перейти на другую модель экономического развития. На модель без выбросов парниковых газов в атмосферу. Нельзя будет использовать горючие ископаемые ресурсы. Наступит эра солнечной, ветро- и гидроэнергии», - рассказал о будущем развитии мировой экономики Михаил Анисимович. 

Другой способ нейтрализовать антропогенные выбросы парниковых газов – это  высаживать леса, всячески их охранять и защищать от вредителей и пожаров.

Общие климатические цели, предусматривающие ограничение роста температуры на планете в пределах 1,5 -2 градусов от доиндустриального уровня, и переход на новый путь развития с низкими выбросами парниковых газов прописаны в Парижском соглашении. «А как быстро и каким образом к этому прийти, страны выбирают самостоятельно. Кто-то быстрее, кто-то медленнее, но за два градуса мы отмечаем все», - подчеркнул он.

Вместе с тем, Юлкин заметил, что потепление наступает быстрее, чем думали раньше: «Еще лет двадцать назад казалось, что все самое серьезное начнется за пределами 50-х годов, но сейчас выясняется, что все уже началось и происходит прямо на наших глазах».

Средняя температура уже возросла  более, чем на 1 градуса. При этом в России теплеет в 2,5 раза быстрее, чем в остальном мире, а на северных территориях, в Арктике  - в 4-5 раз быстрее.

Куда уходит мерзлота?

По оценкам экспертов, к 2050 году несущая способность грунтов в Арктике может уменьшиться на четверть, а то и половину. А у нас там сосредоточена нефте- и  газотранспортная инфраструктура, которой эти подвижку на пользу не пойдут. Наоборот. По словам Михаила Юлкина, потенциальный ущерб от таяния мерзлоты может достичь 2 млрд долл в год.

«Это если не поплывут города. А если поплывут, потери будут неисчислимы», - рассказал он.

Но опасность таяния мерзлоты не только в этом. Она как большой холодильник, в котором заморожены тонны углеводородов, в частности, метана. Метан на столетнем интервале в 30 раз более опасен, чем СО2, а на коротком (в 25 лет) - в 80 раз. То есть за 20 лет он может очень сильно разогреть планету. А еще этот газ взрывоопасен и в больших количествах вытесняет кислород, а значит, исключат возможность дышать.

За последние 100 лет концентрация СО2 в атмосфере выросла в полтора раза, метана - в 2,5 раза, потеплело на один градус.

«Это очень быстро. Судя по тем данным, которые есть у климатологов, так быстро температура на планете Земле еще никогда не росла, - заметил эксперт. - И у нас остается не так много времени. Мерзлота уже тает, и там, где раньше были льды, сейчас болота. Если мы не затормозим процесс, последствия таяния мерзлоты могут оказаться катастрофическими. Поэтому думать, что делать дальше, надо уже сейчас», - говорит Михаил Анисимович.

По его мнению, развитие Арктики должно быть полностью безуглеродным, а по «Северному морскому пути» должен пойти водород. И это решение может стать хорошим противовесом новому Шелковому пути, который строит и продвигает Китай. Он, кстати, тоже пытается сделать этот транспортно-логический коридор «зеленым», считает Юлкин. «Северный «зеленый» коридор – это уже совсем другая концепция Арктики, с сохранением, насколько это возможно, мерзлоты. Понятно, что льды все равно будут таять, и это будет совсем другая Артика, не такая, как сейчас. Но все-таки она сохранит природную экосистему», - высказывается эксперт.

Михаил Анисимович полностью разделяет мнение Генерального секретаря ООН Антониу Гуттериша, высказанное им на конференции по климату в Мадриде.

«Ископаемое топливо, - сказал он тогда, -  должно навсегда остаться там, где ему и положено быть – под землей».

Когда все началось?

Еще в 1971 году наш соотечественник, ученый Михаил Будыко (на этих днях климатологи как раз отмечают его 100-летний юбилей) предсказал, что в из-за деятельности человека в XX веке начнется глобальное потепление, которое в XXI веке продолжится и достигнет нескольких градусов.  Он представлял Советский Союз в рабочей группе авторов доклада Study of Man’s Impact on Climate (SMIC), подготовленного к международной конференции в Стокгольме в 1972 году. Авторы доклада согласились, что человек влияет на климат, но не договорились о том, как - какой эффект в конечном итоге пересилит: потепление от парниковых газов или похолодание от загрязнения атмосферы аэрозольными частицами.

 Парниковые газы взяли верх и теперь, по прошествии без малого 50 лет, мы это точно знаем. Михаил Юлкин напомнил, что депутаты Европарламента в конце ноября приняли резолюцию, в которой объявили о чрезвычайной ситуации в области климата и окружающей среды в Европе и мире. Они также призвали все страны ЕС к 2020 году отменить все прямые и косвенные субсидии на добычу ископаемого топлива, во избежание надвигающейся катастрофы.

«Это значит, что если раньше мы рассуждали в терминах «хорошо бы нам сделать, но…», то теперь никаких «но» быть не может. Более тысячи стран и субнациональных образований ( штаты, провинции и города) официально объявляли положение в климатической сфере чрезвычайным», - говорит Михаил Анисимович.

Безуглеродное будущее – какое оно?

Безуглеродная экономика - эта та, в которой нет места ни нефти, ни углю. Возможно, останется природный газ, при условии, что его выбросы при сжигании будут улавливаться и направляться, например, на морское дно или в бывшие угольные шахты для вечного хранения.

Есть еще один вариант  – зеленые насаждения, но засадить всю территорию планеты лесами невозможно.

«И вы не сможете заставить леса расти быстрее, чем они умеют это делать, вы не сможете заставить их не гореть. Леса имеют свойство стареть, а стареющие леса ничего не поглощают, а только отдают», - заметил Юлкин.

Соответственно, переход на низкоуглеводную экономику - это полный отказ от ископаемого топлива. И чем быстрее это произойдет, тем лучше, уверен он. «Поэтому мы наблюдаем невероятный объем инвестиций в «зеленую» энергетику. Начиная с 2012 года зеленых энергетических  мощностей в мире строится больше, чем угольных, газовых и атомных. В 2018 году на 1 МВт введенных новых мощностей традиционной энергетики приходилось 2 МВт мощностей зеленых», - подчеркнул он. 

Грандиозные изменения наметились и в автомобилестроении. Уже сейчас многие страны говорят о запрете автомобилей с двигателем внутреннего сгорания. В некоторых регионах переход на безуглеродное топливо и электрическую тягу начнется с 2025 года, в других - с 2030 года.  Во Франции и Китае отказаться от ДВС планируют к 2040 году. «Сейчас идет конкуренция между водородным электромобилем и электромобилем на заряжаемых электрических батареях. Какая технология, в конечном счете, окажется дешевле и надежней, на таких автомобилях мы и будем в основном ездить.  А может случиться и так, обе технологии будут востребованы, но каждая в своей нише.  Например, фуры будут использовать водородное топливо, а легковые машины - электрическую зарядку. В любом случае эра ДВС подошла к концу, и, когда доля электрического транспорта превысит 10%, начнется необратимый процесс на нефтяном рынке. Никаких 50% ждать не придется, неприятности на рынке начнутся раньше и очень скоро приобретут характер обрушения», - уверен Михаил Анисимович. Об этом говорят и многочисленные прогнозы. В том числе прогноз мирового энергетического развития.

Международного энергетического агентства (МЭА), прогноз развития энергетики мира и России, подготовленный в прошлом году сколковским Энергоцентром, и многие другие. Ясно одно: нынешняя российская экономическая модель свой потенциал роста исчерпала, уверен эксперт.

«Если мир пойдет по траектории глобального энергетического перехода, связанного с климатическим дискурсом, то к 2040-му году Россия потеряет около 20% своего экспорта углеводородов в денежном эквиваленте. И это не самая радикальная оценка. Еще несколько лет назад Европа говорила, что хочет отказаться от российского экспорта на 30% в сравнении с 1990 годом, сейчас же речь идет уже о 55%. За десять предстоящих лет это глобальный переход», - считает Юлкин.

Что будет с нефтяниками?

Российские нефтяники консервативны , у них есть своя, правильная гордость. В то же время многие иностранные нефтяные корпорации начали охоту за «зелеными» активами.

Выходят на зеленую стратегию Shell, BP, Total. Некоторые корпорации делают ребрендинг, чтобы уйти углеводородной лексики даже названии компании. Например, крупнейшая нефтегазовая компания Норвегии Statoil ASA сменила имя на Equinor. А крупней датская нефтегазовая компания Danish Oil and Natural Gas (DONG) теперь называется Эрстед (Ørsted) по фамилии датского ученого-инноватора и изобретателя, открывшего явление электромагнетизма.

У российских нефтяников тоже есть подвижки в этом направлении, хотя и не такие глобальные. Михаил Анисимович рассказал, что в этом году принимал участие в конференции, организованной компанией Татнефть в Альметьевске, где едва ли не центральным вопрос был вопрос о жизни после нефти. «Когда нефтяная компания центральную панель научного форума называет «Жизнь после нефти», это о многом говорит. Когда Татнефть вводит в совет директоров иностранного руководителя, отвечающего за экологию и климат, это тоже о многом говорит. В ходе конференции организаторы проводили опрос на тему о том, как будет выглядеть энергетика через 20 лет, и большинство участников, сидящих в зале (а это были нефтяники) проголосовало в пользу ВИЭ», - рассказал он.

Как развивать ВИЭ в России?

России нужно попытаться использовать энергетические мощности, которые уже есть, например, гидро -и атомную энергетику. «Можно делать «зеленый» водород иэкспортировать его по  трубам того же Газпрома в Европу», - предположил Юлкин. Это и Газпром предлагал пару лет назад в качестве своего возможного вклада в декарбонизацию европейской экономики.  Речь шла о переходе с природного газа сначала на метановодородную смесь, а затем, ближе к 2050 году на чистый водород. Но лучше все-таки экспортировать технологии. XXI век – это век знаний и технологий. Тот, кто ими обладает, тот на коне. Тот, у кого технологии лучше, тот, в конечном счете, и выигрывает.

«Да, климат быстро меняется, да, принимаются жесткие меры для перехода на другую модель экономики, которая позволит избавиться  от выбросов парниковых газов и предотвратить развитие событий по катастрофическому сценарию. Но эта новая модель требует и от нас решительных шагов. Только так мы сможем сохранить свою роль в международном разделении труда, место на глобальных рынках и значение в мировой экономики. А иначе с надеждами на экономический рост и повышение доходов придется проститься», - уверен эксперт.

Тему глобального потепления и изменения климата 18-19 марта 2020 года обсудят в Нижневартовске на форсайт-форуме «Нефтегаз-2020. Инновации. Экология. Климат». Мероприятие организовано по инициативе АНО "Союзнефтегазинновации", при поддержке администрации города Нижневартовска и крупнейших предприятий нефтегазового комплекса региона.