„Ъ“: Как "Система" получила и почему потеряла Башнефть

В декабре вступило в силу решение суда, по которому 71,8% акций «Башнефти», принадлежащих АФК «Система», перешли в собственность государства. Нефтекомпания — крупнейший актив АФК, основной владелец которой Владимир Евтушенков с сентября находился под домашним арестом, из-под которого был освобожден только на прошлой неделе. „Ъ“ попытался разобраться, как «Система» получила и почему потеряла «Башнефть».

Автоматчики были, но немного
В середине июля реестродержатель «Башнефти» ОАО «Реестр» сообщило об аресте по решению Басманного суда 71,8% акций нефтекомпании, которые принадлежали АФК «Система». Для всех участников рынка это стало шоком. Буквально за две недели до ареста руководство «Башнефти» провело презентацию для инвесторов в Лондоне. АФК собиралась выйти с бумагами компании на LSE, продав до 25% акций, чтобы привлечь $1–2 млрд. Арест поставил на этих планах крест. «Сразу стало понятно, что ситуация очень серьезная, в компании начались проверки,— рассказывает источник „Ъ“, близкий к АФК.— Но сотрудникам ничего не говорили, пытались убедить, что все в порядке». Источники „Ъ“, знакомые с ситуацией, уточнили, что основному владельцу АФК Владимиру Евтушенкову стало известно о проблемах еще в июне. На какое-то время бизнесмен, по версии собеседников „Ъ“, смог заручиться поддержкой администрации президента, поэтому ареста акций удавалось избежать, но «потом ситуацию обсудили снова».
В результате акции «Башнефти» были арестованы в рамках расследования дела о растрате и легализации денежных средств в отношении ее миноритария, 65-летнего Левона Айрапетяна (его пакет, размер которого точно неизвестен, также арестован). ФСБ задержала его в аэропорту Домодедово 15 июля по прилете из Еревана. По версии следствия, бизнесмен был посредником в сделке 2009 года между АФК и фондами, подконтрольными сыну бывшего президента Башкирии Муртазы Рахимова Урала (см. схему). Тогда «Система» приобрела контрольные пакеты в предприятиях башкирского ТЭКа, господин Айрапетян за участие в сделке якобы получил $50 млн. Задержание произошло на основании показаний экс-сенатора от Башкирии Игоря Изместьева, который отбывает пожизненный срок.
С лета в центральном офисе АФК на Моховой улице напротив Кремля сотрудники Следственного комитета провели несколько обысков. «Выглядело все более или менее спокойно,— признает один из собеседников „Ъ“.— Автоматчики были, но немного, то есть без стандартного для российского бизнеса маски-шоу». Тем не менее ряд топ-менеджеров АФК, отвечавших за сделку — зампред совета директоров Александр Гончарук и вице-президент Сергей Дроздов, у которого в кабинете была найдена схема покупки «Башнефти»,— быстро покинули страну.
Основного владельца АФК Владимира Евтушенкова вызвали на допрос уже в июле. Выйдя от следователей, он в беседе с РБК назвал ситуацию «рейдерской атакой». В сентябре бизнесмен был помещен под домашний арест в Жуковке, из-под которого вышел только неделю назад. Как говорят источники „Ъ“, за время ареста господин Евтушенков похудел на 13 кг; 30 октября суд удовлетворил иск Генпрокуратуры о возвращении принадлежащих «Системе» акций «Башнефти» государству. В начале декабря оно вступило в силу.

Собственность народов Башкирии
Предприятия башкирского ТЭКа — это два крупных НПЗ и ряд средних месторождений.
В 1990 году глава Верховного совета РСФСР Борис Ельцин отдал ТЭК республике вместе с суверенитетом: «Если вы решите: и недра, и богатства, земля Башкирии — это собственность народов Башкирии, значит, так оно и будет... Нефть и газ Башкирии принадлежат ей, и только она вправе распоряжаться своими богатствами. Хватит, достаточно вас грабили!» В итоге в 1991 году тогдашний председатель Верховного совета, а затем президент Башкирии Муртаза Рахимов подписал указ, по которому ТЭК признавался собственностью республики.
Муртаза Рахимов, сам профессиональный нефтяник, в 1986–1990 годах возглавлял Уфимский НПЗ. «Он всегда относился к этим активам как к своим, был очень вовлечен в их дела, поэтому НПЗ являются одними из лучших в стране»,— говорит бывший башкирский чиновник. В приватизационную кампанию 1990-х Муртаза Рахимов смог договориться в Москве, что активы останутся у республики. «Примерно та же ситуация была с «Татнефтью»,— говорит бывший кремлевский чиновник.— Регионы сложные, в Москве решили оставить их у местных властей, которые могли бы еще помогать с инвестициями в экономику».

Приватизация башкирского ТЭКа официально состоялась в 2002 году — Башкирскую топливную компанию, на который были консолидированы активы, приобрели семь ООО. Но, по сути, ничего не изменилось «Все ООО были связаны с Рахимовыми»,— говорят источники „Ъ“. Вопрос о необходимости вернуть активы Москва подняла лишь в 2003 году, получив сразу два рычага давления на Муртазу Рахимова.
Во-первых, приватизационные сделки проверила Счетная палата, выявив серьезные нарушения. «Но ресурс Рахимова тогда был силен, плюс разыгрывалась почти открыто карта сепаратизма, делались всякие намеки... Инструментов давления у Москвы было немного»,— говорит источник „Ъ“, близкий к властям Башкирии. В итоге данным проверки хода не дали. «Через своих людей тогда Рахимов сумел договориться,— поясняет он.— Одним из переговорщиков был глава его администрации Радий Хабиров (сейчас — заместитель начальника управления внутренней политики администрации президента.— „Ъ“), со стороны Кремля — руководитель администрации президента Дмитрий Медведев».
Изменить расклад сил в пользу центра помог второй инструмент — выборы в Башкирии. Муртазе Рахимову пришлось согласовать с Москвой их перенос с июня на декабрь, совместив с выборами в Госдуму РФ, а местные выборы на март 2004 года — с выборами президента РФ. Это позволяло полностью использовать ресурс поддержки властей городов и районов. Согласие центра обеспечивалось высоким результатом «Единой России» на выборах в Госдуму (партия набрала по партсписку около 40% голосов при среднем по стране 37,5%). Но господин Рахимов все равно едва не проиграл выборы банкиру Сергею Веремеенко, поддержанному, по данным „Ъ“, федеральными силовиками. Ситуацию исправила только личная встреча главы Башкирии с Владимиром Путиным в декабре 2003 года. Большинство опрошенных „Ъ“ башкирских чиновников полагают, что именно тогда Муртаза Рахимов согласился вернуть ТЭК и начал переводить бумаги на благотворительные фонды. Именно на этом этапе на них появились претенденты.

Равноудаленный бизнесмен
По словам бывшего башкирского чиновника, на башкирский ТЭК претендовали Олег Дерипаска, Сергей Веремеенко и Владимир Евтушенков. Господин Дерипаска даже купил миноритарный пакет и попытался ввести своего топ-менеджера в совет директоров, не согласовав это с Уралом Рахимовым («Система» выкупила акции Олега Дерипаски в 2010 году). «Два первых кандидата вели себя слишком агрессивно, а Владимир Евтушенков был близок к соратнику Муртазы Рахимова по блоку „Вся Россия» мэру Москвы Юрию Лужкову“,— поясняет выбор собеседник „Ъ“. Активами интересовались и профильные игроки — «Роснефть» и «Газпром нефть», «Сургутнефтегаз». «Но Рахимов понимал, что их приход сразу отодвинет его от влияния,— отмечает один из источников „Ъ“.— Он искал независимого инвестора, который сможет помогать с бизнесом на федеральном уровне». Муртазе Рахимову был нужен равноудаленный от всех бизнесмен, с которым можно договориться.
Как говорят знакомые господина Евтушенкова, сама «Система» в 2005 году переживала «не лучшие времена». «Но у Евтушенкова всегда были глобальные амбиции,— поясняет один из собеседников „Ъ“.— Он понимал, что настоящему олигарху нужны совсем другие активы (тогда основным бизнесом АФК были МГТС и МТС.— „Ъ“), хотел зайти в нефть». В итоге АФК договорилась о покупке 19,9% в активах за $500 млн, а затем увеличила пакеты до блокирующих еще примерно за $100 млн. «Договоренностей, что в итоге АФК выкупит все, тогда не было»,— уверяет источник „Ъ“. Но «Система» смогла завести на предприятия свою команду, в том числе «чтобы показать Кремлю, что все под контролем».
У других участников рынка эти действия особой тревоги не вызвали: все считали АФК портфельным инвестором. Но первые признаки проблем возникли еще в 2006 году — приватизационные сделки опять привлекли внимание, на этот раз управления ФНС по Башкирии. Источники „Ъ“ утверждают, что инициатива проверки исходила из центрального офиса службы. В управлении пришли к выводу, что «сделка противоречит ст. 169 ГК РФ и есть возможность по акту о камеральной проверке изъять акции фондов и компаний Урала Рахимова, через которые он контролировал часть предприятий», рассказал „Ъ“ бывший республиканский налоговик. Налоговики обратились в арбитражный суд Москвы и даже выиграли дело, но спустя два года отозвали иск. Причиной стало постановление Высшего арбитражного суда о том, что применение предусмотренных ст. 169 ГК РФ последствий недействительности сделки, обосновываемое тем, что данная сделка совершена с целью уклонения от уплаты налогов, выходит за рамки полномочий налогового органа.
По мнению источников „Ъ“, положение «Системы» как основного инвестора башкирского ТЭКа упрочилось после избрания Дмитрия Медведева президентом в 2008 году. «Медведев курировал нацпроекты, развитие науки и технологий, у АФК было много таких проектов, между ним и Евтушенковым сложились хорошие отношения»,— говорит чиновник Белого дома. Кроме того, Дмитрий Медведев начал кампанию по смене руководителей регионов, назначенных при Ельцине, которых объединяла самостоятельность в принятии решений. «Естественно, уход с должности подразумевал и потерю активов. Муртазе Рахимову это объяснили, и он, в общем, не сопротивлялся»,— говорит один из собеседников „Ъ“.
Есть и неожиданные версии — так, один из источников „Ъ“ связывает увеличение доли «Системы» с ситуацией в ВПК. «Когда в 2008 году начался конфликт с Грузией, он показал многие проблемы армии. Американцы отключили нашим GPS, а часть военной техники ориентировалась по ней. ГЛОНАСС альтернативы не давала, и это стало очень неприятным сюрпризом»,— вспоминает он, добавляя, что было принято решение «позвать на помощь бизнес». Якобы предполагалось, что АФК будет вкладывать часть прибылей от «Башнефти» в проекты ВПК.
Другой собеседник „Ъ“ говорит о нежелании властей дополнительно усиливать «Роснефть» и «Газпром», заодно создав нового крупного игрока, которого можно демонстрировать иностранным инвесторам. «Рахимову гарантировали, что после сдачи активов никаких проблем у него и у его семьи не будет,— добавляет еще один источник „Ъ“.— Было также поставлено условие инвестировать хотя бы часть средств в проекты в республике. И мы сейчас видим, что вопросов к Рахимовым действительно ни у кого нет». Муртаза Рахимов обсуждать ситуацию вокруг «Башнефти» отказался.
«Система» консолидировала контроль в башкирском ТЭКе в 2009 году, а затем провела реструктуризацию бизнеса на базе «Башнефти», сформировав компанию в ее нынешнем виде. В целом сделка обошлась АФК официально в $2,5 млрд. Источники „Ъ“ говорят, что как таковой независимой оценки активов не было. Сейчас у следствия есть вопросы не только к приватизации, но и к этим сделкам, и в первую очередь к их цене. Один из источников „Ъ“ утверждает, что на самом деле АФК заплатила вдвое больше, в самой «Системе» это не комментируют. Источник, близкий к корпорации, говорит, что ВТБ, финансировавший сделку, оценивал активы «еще ниже». «Тогда был кризис, но сейчас об этом забыли,— подчеркивает собеседник „Ъ“.— „Системе“ пришлось заложить не только приобретаемые акции, но и 15% акций МТС».
Лояльность государства к «Башнефти» и ее основному инвестору дополнительно подтвердил конкурс на последние крупные месторождения на суше России в 2010 году. Все претенденты из числа ведущих нефтекомпаний были отвергнуты, а «Башнефть» получила месторождения имени Требса и Титова без конкурса за 18,5 млрд руб. «Компания была разбалансирована — она перерабатывала около 20 млн тонн нефти, а добывала около 12 млн тонн. Нужны были новые активы»,— поясняет источник „Ъ“, близкий к правительству. «Тогда все знали, что это проекты только для „Башнефти“»,— признает один из нефтяников.

Было известно, что там есть риски
Именно ситуацию вокруг месторождений собеседники „Ъ“ называют одной из причин нынешних проблем «Башнефти». Компания позвала в партнеры ЛУКОЙЛ, который владеет инфраструктурой в регионе. Но переоформить лицензии на их СП (у ЛУКОЙЛа 25,1%) удалось только к весне 2014 года — почти четыре года ушло на суды с неизвестными миноритариями «Башнефти». «В 2010 году все согласились, что месторождения отдают «Башнефти», но про ЛУКОЙЛ никто не договаривался, что вызвало вопросы у вице-премьера Игоря Сечина»,— говорит источник „Ъ“. Прямой связи между ситуацией вокруг СП и уголовным делом проследить невозможно. Но как раз летом демарш миноритариев возобновился. «Башнефть» и ЛУКОЙЛ в обращении к генпрокурору Юрию Чайке назвали ситуацию «рейдерской атакой». Но прокуратура ею не заинтересовалась, а в октябре миноритарий Райля Иноземцева одержала победу.
Но гораздо более весомой причиной для национализации «Башнефти» источники „Ъ“ называют решение «Системы» привлечь в компанию иностранных инвесторов, разместив ее акции за рубежом. АФК никогда не скрывала, что ищет партнеров в «Башнефть». Сначала речь шла о стратегическом партнере, велись переговоры с индийской ONGC, но стороны не сошлись в цене. Затем концепция изменилась, АФК начала прорабатывать вывод бумаг на Лондонскую биржу. «Владимир Евтушенков опасался проблем, что кто-нибудь из крупных государственных игроков в итоге попытается забрать „Башнефть“»,— говорит один из собеседников „Ъ“. На рынке ходили слухи про интерес к компании со стороны «Роснефти» (там их всегда опровергали). «Иностранные инвесторы — хотя бы некоторая гарантия, что компанию будет сложно забрать без большого скандала международного уровня»,— говорит близкий к «Башнефти» источник „Ъ“. SPO запланировали на сентябрь-октябрь и не собирались отменять, несмотря на ситуацию вокруг Украины, санкции и низкий рынок.
Это и вызвало недовольство властей, считают источники „Ъ“. «У нас плохие отношения с Западом, а Евтушенков собрался продавать им недра»,— говорит один из собеседников „Ъ“. Кроме того, источники „Ъ“ отмечают, что на фоне ситуации с Крымом началась ревизия ВПК и «выяснилось, что АФК своих обязательств не выполнила» (подтвердить эту версию не удалось). Среди версий появления уголовного дела также называют политическую ситуацию в Башкирии: весной стало известно, что в досрочных выборах главы республики собирается принять участие ее бывший премьер, несостоявшийся преемник Муртазы Рахимова Раиль Сарбаев. С 2013 года по июль 2014 года он работал вице-президентом ОАО «СГ-Транс», которое в 2012 году купила «Система».
Когда именно было начато нынешнее уголовное дело, собеседники „Ъ“ не знают. Источник в правительстве считает, что его инициатором выступил сам Владимир Евтушенков, который хотел «очистить» компанию перед SPO. «Я верю в историю, что уголовное дело начал сам Евтушенков, чтобы пятьсот сбоку не отдать, но попался в свою же ловушку»,— говорит источник „Ъ“ в правительстве. «Было известно, что там есть риски приватизации, есть риски налоговых претензий, есть криминальный шлейф,— высказывал свое отношение к делу „Башнефти“ в октябре глава „Роснефти“ Игорь Сечин.— Но Владимир Петрович Евтушенков — очень мудрый человек, опытный предприниматель. Я думаю, он все эти риски взвешивал, когда принимал решение о приобретении. Но я думаю, что тут уместно вспомнить идиоматическое выражение о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке». Позже представитель компании заявил „Ъ“, что ее позиция не изменилась.
У господина Евтушенкова, утверждают источники „Ъ“, была возможность избежать уголовного дела, ареста и национализации. По словам собеседников „Ъ“, он получил предложение о продаже компании. «Не в резкой форме, без угроз, просто сказали, что ситуация может быть сложная и сам он не справится»,— говорит один из источников „Ъ“. По его данным, речь шла о $7–8 млрд. Другой собеседник „Ъ“, впрочем, говорит о $12 млрд. «Но Евтушенков отказался, заявил, что пойдет на биржу, там компания будет стоить $15 млрд, а потом $18 млрд, а потом $20 млрд... И жадность его сгубила. Ему наверняка сказали: побойся бога, купил за $2,5 млрд, времени прошло немного, денег вложены не горы»,— говорит источник „Ъ“. На рынке ходили слухи, что предложение делал выходец из «Роснефти», владелец Независимой нефтегазовой компании Эдуард Худайнатов. Но сам бизнесмен это отрицает, называя версию «желанием нанести урон его репутации». Также источники „Ъ“ говорят, что «Башнефть» хотел купить Геннадий Тимченко. Но представитель Volga Group, управляющей активами бизнесмена, заявил „Ъ“, что «интереса к покупке «Башнефти» не было, переговоры не велись».
Использовать административный ресурс «Системе» не удалось. «Ситуация обсуждалась с президентом,— говорит близкий к Кремлю источник „Ъ“.— Он сказал лишь, что надо действовать в правовом поле». Личной встречи с президентом, по данным собеседников „Ъ“, Владимиру Евтушенкову удалось добиться только в декабре, после того как глава государства дал понять, что уголовное дело бизнесмена будет прекращено. После ареста предпринимателя «Система» сдалась и даже не стала оспаривать решение о деприватизации «Башнефти».

В правовом поле
Вердикт суда о возврате акций компании государству вызвал массу вопросов у независимых юристов. «Но в ситуации, когда есть заложник, оспаривать решение было бы глупо»,— поясняют источники „Ъ“. Но, по их данным, риска ареста других менеджеров «Системы» нет. В самой АФК, говорят близкие к ней собеседники „Ъ“, с потерей «Башнефти» смирились еще в начале октября. Однако вчера АФК подала в арбитраж Москвы на башкирский фонд «Урал-Инвест», который в итоге получил средства от продажи башкирских активов. По неофициальной информации, фонд может располагать $3–5 млрд.
Главный вопрос, который беспокоил «Систему» за пределами освобождения Владимира Евтушенкова,— судьба дивидендов, полученных от «Башнефти» в 2009–2013 годах. По оценке следствия, это 190 млрд руб. Взыскание этих денег «фактически означало бы банкротство АФК», говорят собеседники „Ъ“. Но дивиденды пока решили не трогать.
Что будет с «Башнефтью» в будущем, собеседники „Ъ“ не знают. Один из источников „Ъ“ говорит, что в последние три месяца АФК пыталась получать от нефтяной компании максимум. «Например, она заключила со „СГ-Трансом“ долгосрочный договор на перевозки до 2020 года на 65 млрд руб., а также договор на сервисные услуги со входящей в АФК сервисной компанией „Таргин“»,— отмечает один из собеседников „Ъ“. «Продления контрактов с „СГ-Трансом“ и „Таргином“ были запланированы еще до всех событий и заключены на абсолютно рыночных условиях»,— парируют в АФК.
Перспективы дальнейшей приватизации «Башнефти» неясны. «Пока вопрос не острый, интересантов много, но для государства это хороший актив, владеть им можно долго»,— считает один из собеседников „Ъ“. Он полагает, что сначала «на блокирующую долю будет искаться стратегический партнер без политических рисков, например среди китайских и индийских компаний».
«Основной вопрос сейчас — это менеджмент»,— отмечает один из источников „Ъ“. С 2011 года «Башнефть» возглавляет Александр Корсик, который до этого работал в «Русснефти» и «Сибнефти». Собеседники „Ъ“ считают, что господин Корсик может сохранить свой пост. В «Башнефти» эти надежды разделяют.