Павел Завальный: 2023 год был одним из самых сложных для российского нефтегаза за последние десятилетия

Москва. Нефтегазовая отрасль справляется с вызовами и продолжает развитие. Однако для реализации стратегических задач требуются и время, и огромные инвестиции, и преодоление технологических ограничений. К такому выводу пришел председатель комитета Госдумы РФ по энергетике, президент Российского газового общества Павел Завальный в беседе с корреспондентом Агентства нефтегазовой информации. 

- Павел Николаевич, время подводить итоги. Выступая на международном форуме «Газ России», Вы отметили, что в этом году в газовой отрасли более всего пострадал трубопроводный экспорт, но есть перспективы переориентации потоков, в том числе на внутренний рынок и в страны АТР. Расскажите об этом подробнее?

- 2023 год был одним из самых сложных для российской нефтегазовой отрасли за последние десятилетия. Трубопроводный газовый экспорт снизился более чем на 120 млрд куб.м., что приводит к ухудшению экономики лидера газовой отрасли, Газпрома, снижает возможности субсидирования экономики через цену газа для внутреннего рынка.

Однако экспорт российского СПГ в 2022-23 гг. показал устойчивость, как и поставки на внутренний рынок. По предварительным прогнозам, в 2023 году добыча газа в России составит 642 млрд куб. м против 672 млрд куб. м годом ранее. 

На внутреннем рынке драйвером спроса выступает газификация регионов, средний уровень которой вырос до 74%. Запущена бессрочная программа социальной догазификации, в том числе для медицинских и образовательных учреждений. Летом было принято решение о газификации Мурманской области, есть планы газификации Бурятии, Забайкальского и Красноярского краев. Поставлена задача связать газотранспортные сети Запада и Востока России, сделать ЕСГ действительно единой на всем пространстве страны. Правительством приняты меры поддержки развития рынка газомоторного топлива, прежде всего, в части  субсидирования строительства необходимой инфраструктуры и перевода автомобилей на газ.

Что касается экспорта, в 2023-24 гг. экспорт российского трубопроводного газа в страны ЕС будет находиться в диапазоне 23-25 млрд куб.м. По итогам года ожидается достижение объема поставок в Китай по «Силе Сибири» на уровне 22 млрд куб.м., с выходом на 38 млрд куб.м. уже 2025 году. Реализуется проект еще одного дальневосточного маршрута – на 10 млрд кубов газа. Начались поставки  российского газа в Узбекистан через Казахстан. Россия стала четвертым крупнейшим производителем СПГ с долей на мировом рынке 8%.

Таким образом, можно говорить о том, что отрасль справляется с вызовами и продолжает развитие. Однако для реализации стратегических задач: диверсификации экспортных маршрутов в направлении стран АТР, полномасштабного развития СПГ-индустрии, ускорения программы газификации, развития рынка ГМТ, нефтегазохимии и экспортных возможностей за счет экспорта полимеров, аммиака, карбамида, метанола и т.д., развитие водородной энергетики на базе метана, требуются и время, и огромные инвестиции, и преодоление технологических ограничений.

- В течение года Россия в рамках соглашения ОПЕК+ стабильно снижала добычу нефти и ее экспорт. Тем не менее кризисного проседания по итоговым показателям не произошло. Нефтяная отрасль сегодня чувствует себя более уверенно?

- Нефтедобыча в России в 2023 году ожидается в размере 527 млн тонн против 535 млн тонн в 2022 году. Здесь основные проблемы связаны с санкционными ограничениями, особенно в части высоких технологий, и ухудшением структуры запасов. Соответственно, для поддержания уровней добычи, продолжения устойчивого развития нефтянке нужны свои технологии и оборудование для бурения, обустройства скважин, добычи ТРИЗ, повышения нефтеотдачи.

Государство готово поддерживать их скорейшее внедрение. Сегодня законодательная база для этого сформирована, приняты не только необходимые законы, но и подзаконные акты, есть целеполагание, есть программы, проекты, процедуры. Важно, что вся система сейчас работает в плановом, ускоренном, но не авральном режиме. На Тюменском промышленно-энергетическом форуме этой осенью было подписано соглашение  по созданию технологий для бурения и добычи углеводородов на суше. Еще одна важная точка приложения сил – технологические полигоны для отработки не только новых технологий, но и бизнес-моделей добычи более сложных запасов, увеличения нефтеотдачи и так далее.

- Из-за вступления в силу экспортных ограничений, поступления доходов от энергетического экспорта в бюджет страны в этом году снизились. Это вынуждает правительство принимать решения об увеличении налоговой нагрузки на ТЭК. Насколько неизбежны эти решения?

- Во все кризисные периоды новейшей российской истории нефтегазовая отрасль поддерживала экономику. Так происходит и сейчас. В сложившейся геополитической ситуации нефтегаз, в том числе и через повышение налоговой нагрузки снимает те негативные эффекты, которые воздействуют на экономику. К сожалению, налоговая нагрузка растет, в нефтяной отрасли она уже превысила 60%. Сейчас очень сложное время, и государству приходится ежеминутно искать и настраивать баланс между налогообложением ТЭК ради экономики всей страны и сохранением возможностей развития отраслей. Это трудная работа, она идет постоянно. Не буду углубляться, но сейчас, например, идет активный поиск баланса интересов по расширению применения НДД в нефтяной отрасли, я участвую в этой работе.

В газовой отрасли тенденций значительного роста налоговой нагрузки нет. В то же время, резкое снижение трубопроводного экспорта приводит к ухудшению экономики лидера газовой отрасли, Газпрома.

Природный газ остается единственным энергоресурсом, цены на который на внутреннем рынке регулируются государством. При этом в сфере поставок населению и приравненным к ним категориям потребителей цены на газ сохраняются на уровне ниже промышленных, что усиливает социальную нагрузку на ПАО «Газпром», основного поставщика газа в этом сегменте рынка, увеличивая  масштаб внутреннего перекрестного субсидирования. 

Вызовы в сфере экспорта газа, как я уже сказал, снижают возможности субсидирования внутреннего рынка газа. А значит, сохранение статус-кво, сложившейся модели рынка невозможно или как минимум непродуктивно, особенно с учетом задач по ускоренной максимально возможной газификации регионов, в том числе, за счет СПГ и СУГ, расширению использования газомоторного топлива, СПГ на транспорте, замещению им жидких топлив.

- Каким Вы видите разрешение этой ситуации?

- Я убежден, что нам нужно все-таки прийти к решению об изменении самой модели функционирования рынка газа, о переходе к конкурентному ценообразованию на газ для всех категорий потребителей, кроме населения и ЖКХ. В его основе должна лежать конкуренция производителей и поставщиков газа в каждом регионе, а также межтопливная конкуренция. Это даст возможность создания источников финансирования программ газификации, это обеспечит больший допуск потенциальных потребителей к природному газу, снимет многие другие ограничения. Сегодня, когда есть устойчивое превышение предложения над спросом, в том числе, за счет снижения экспорта, есть все условия для создания полноценного конкурентного рынка газа в нашей стране, которое в моменте не приведет к росту цен на газ, а в перспективе цена установится в соответствии с межтопливной конкуренцией и конкуренцией производителей газа.

- Вы не раз говорили об экспортных перспективах нефтегазовой отрасли в части продукции высоких переделов, в том числе на рынки Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. На каком уровне развития сейчас в нашей стране находится это направление?

- Нефтегазопереработка и нефтегазохимия сверхактуальное направление. Общемировой тренд на урбанизацию и рост потребления стимулирует оборот продуктов нефтегазопереработки и нефтегазохимии. Простой пример: мировое потребление базовых полимеров уже сегодня растет быстрее, чем мировой ВВП. Россия обладает крупнейшими в мире запасами газа, одними из крупнейших – нефти, и для их эффективной монетизации должна занять достойное место на мировом рынке нефтегазохимии. Темпы развития отрасли на сегодня недостаточны. Если среднемировые темпы ее роста составляют 7%, то российские – около 5. Долю России в мировой нефтегазохимии оценивают в 2–2,5 %. Для сравнения, и в Китае, и в США производят в 10 раз больше нефтегазохимической продукции, чем у нас.

В России существует огромный потенциал для развития нефтегазохимической промышленности. Переработка углеводородного сырья в востребованные продукты является более маржинальным бизнесом, особенно в условиях санкционного давления и экологической повестки.

При этом внутренний спрос на продукцию в России пока не является фактором, существенно влияющим на принятие инвестиционных решений по созданию новых производств. Его необходимо стимулировать, и государство поставило перед собой и начинает решать эту задачу. В мае этого года распоряжением Правительства РФ была утверждена «Дорожная карта» по развитию нефтегазохимического комплекса России на период до 2025 года, которая даст новый импульс развитию отрасли.

К слову, в европейском направлении у нас остаются возможности турецкого газового хаба, не только с точки зрения использования его для природного газа. В проекте есть и значительный потенциал с точки зрения перспектив поставок через него продукции высоких переделов – «голубого» водорода, аммиака.

В связи с санкционными ограничениями и отказом Запада от российских углеводородов у нас освобождаются большие добычные и транспортные мощности, поэтому нам надо обеспечить доступ к получению газа для любых потенциальных инвесторов. Одним из важнейших условий для ускоренного развития  газопереработки и газохимии является повышение доступности газа для крупного потребления потенциальных инвесторов проектов переработки. Причем с возможностью экспорта продукции, которая будет производиться, чтобы за счет экспортной составляющей субсидировать потребности внутреннего рынка. Соответствующие изменения в законодательстве были приняты Государственной Думой в конце ноября.

- Сегодня продолжается диверсификация экспортных поставок российских энергоносителей, и Вы уже тоже говорили об этом. Смогут ли в ближайшей перспективе поставки по новым направлениям заместить по объемам потерю экспорта на Запад?

- Мы все понимаем, что быстро и в полной мере сделать это невозможно. Про европейский рынок газа стоит забыть по целому ряду причин.

Что касается восточного направления, государство видит большие перспективы сотрудничества в газовой сфере между Китаем и Россией. Поставки российского трубопроводного газа к 2025 году по «Силе Сибири» будет составлять 38 млрд кубометров в год. В феврале 2022 года заключен новый долгосрочный договор на поставки газа с Дальнего Востока России в Китай, что увеличит объем поставок российского газа в Китай на 10 млрд куб. м. в год. Государственная Дума ратифицировала соответствующе межправительственное Соглашение. На завершающей стадии находится определение маршрута газопровода «Сила Сибири-2» мощностью 50 млрд куб.м. Проект «Сахалин 2» играет все более весомую роль в поставках нефти и СПГ в адрес китайских потребителей. Российско-китайское сотрудничество в сфере СПГ реализуется и в рамках проектов «НОВАТЭКа» на Гыданском полуострове. Реализуется проект Амурского газоперерабатывающего завода, производящего в том числе, сжиженные углеводородные газы и  гелий, реальный интерес к которым проявляют китайские партнеры.

Все это позволит в значительной мере заместить по объемам потерю экспорта в западном направлении в горизонте до 2030 года. Но в стоимостном выражении экспорт на восточном направлении, при сопоставимых объемах, скорее всего, будет существенно ниже из-за особенностей ценообразования на этом рынке. Кроме того, реализация описанных проектов требует значительных инвестиций и мер государственной поддержки. 

Что касается рынков ближнего зарубежья, перспективы могут быть связаны с дополнительным экспортом в Узбекистан, запуском с 2025 года общего рынка газа ЕАЭС, возможным экспортом в Азербайджан. Но, полагаю, прирост спроса на российский газ здесь будет ограниченным, кроме того, эти рынки вряд ли можно назвать высокомаржинальными.

Нарастить поставки газа на более удаленные внешние рынки и монетизировать соответствующие  запасы возможно только за счет СПГ. Такие задачи поставлены документами стратегического планирования. Россия планирует занять до 20% мирового рынка СПГ. Судя по тому, что США уже вводят санкции против Арктик СПГ 2,  достижение этих целей представляется нашим конкурентам вполне реальными. Значит, нам нужно искать пути преодоления препятствий, которые нам чинят и будут чинить. 

Фото предоставлено комитетом Госдумы РФ по энергетике.