Спасение утопающих – дело рук самих утопающих?

Нефтяники проводят совещания с машиностроителями

Нижневартовск. По информации Агентства нефтегазовой информации в минувший понедельник состоялось совещание с машиностроителями в крупнейшей нефтяной компании. В пятницу состоится аналогичное совещание в другой нефтяной компании. Совещания проводятся в формате прямого контакта нефтяников с руководителями заводов и без чиновников.

О новой тенденции главный редактор АНГИ Рим Арсланов беседует с экс-руководителем Союза производителей нефтегазового оборудования, председателем «ТЭК–Рейтинга» Александром Романихиным.

— Александр Владимирович, в чем причина серии проводимых совещаний нефтегазовых компаний с машиностроителями?

— Ситуация серьезная. От поставщиков пошли письма с отказом от исполнения договоров. 

— Причина, вероятно, в росте цен?

— Поставляя оборудование с отсрочкой платежа, а это, продолжается лет пятнадцать, машиностроители предоставляли нефтяникам товарный кредит. Сложилась  абсурдная ситуация. Ни в одной стране мира подобного нет!

— Если я не ошибаюсь, первый шаг в отсрочке платежей тогда сделала ТНК-BP. Они пытались объяснить это экономическим кризисом. А потом эту схему применили и другие компании… Сейчас еще на ситуацию наложился рост цен на метал.

— Конечно! С начала апреля в очередной раз подорожал металл. За год цена металла выросла вдвое! Некоторые марки стали еще больше подорожали. Наше оборудование с длительным циклом изготовления. Пока оборудование изготавливается, цена металла увеличивается. Машиностроители оказались в очень сложной ситуации.

— Договорились ли заводы с нефтяниками об изменении системы оплаты? Что об этом известно?

— Если правильно понимаю ситуацию, нефтяники пока не собираются менять систему платежей. В 90–е и до 2007 года нефтяники платили наоборот вперед, по крайней мере таких больших отсрочек не было.

— Хорошо, что государство хотя бы штрафы отменило. Ваше отношение к изменениям, которые на днях внесли в 223ФЗ?

— На мой взгляд, все изменения  в большей степени в интересах госкомпаний. Лучше бы там прописали обязательную предоплату, столь необходимую в сложившихся условиях.

— Тут нельзя забывать, что и у нефтяников сейчас тоже не лучшие времена. А в лучшие времена, я помню как в Тюмени вице-президент ЛУКОЙЛа прямо говорил о необходимости вкладывать нефтяную ренту в технологический прорыв. Адресовано это было, конечно, к государству, к тем ведомствам, которые должны этим заниматься. Другой вопрос - почему это не привело к подъему нефтяного машиностроения?

— Сами же нефтяники предпочитали импортировать. Им не хотелось возиться с нашими машиностроительными заводами. С другой стороны, начались процессы деградации в руководстве промышленностью страны. Руководить нефтегазовым машиностроением начали деятели ничего в этом не понимающие.  

Заводы нефтяного машиностроения, пережившие тяжелейшие 90–е, разорялись и закрывались в лучшие для страны «тучные» годы.

— Удивляет, что после санкций 2014 года ситуация не поменялась. Получается, что шумная кампания по импортозамещению в ТЭК оказалась очковтирательством?

— Вначале что–то делалось, в частности, благодаря «Газпром нефти» и «Роснефти» импортозаместили катализаторы для нефтепереработки. Нефтяники создали достойные производства. Но потом они потеряли интерес к этому процессу, поняв, что импортировать все же можно. Импортозамещение осталось на попечении «африканистов» из Минпромторга, а главная забота чиновников — «выбить» побольше бюджетных денег, чтобы было чем заниматься.

— Минпромторг — удивительное ведомство, где  регулярно  кого–то арестовывают, постоянно критикуют,  но воз и ныне там…

— Ни один коррупционер не нанесет такого вреда, как некомпетентный руководитель. В погоне за освоением бюджетных денег и показухой в импортозамещении был принят стратегически ошибочный курс.

— В чем ошибочный?

— Минпромторг должен был создать основу для развития производства самых разных отраслей, в том числе и нефтегазового машиностроения. Для производства оборудования нужны подшипники, гидравлика, резина… Не решив этих вопросов, «африканисты» начали рапортовать о распределении бюджетных денег на создание опытных образцов нефтегазового оборудования. В стране манометры не могут сделать без иностранных пружин, нет своих резиновых смесей, кучи «мелочей», а Минпромторг и ФРП рапортуют, что деньги выделили на готовые изделия. А то, что изделия из импортных комплектующих чиновники молчат.

— А Китай не может эти комплектующие поставить?

— Во–первых, не может. Китай сам многое получает из Европы. Во–вторых, не хочет. Им во всех отношениях выгоднее поставлять нам готовые изделия. При этом, учитывая, что России некуда деться, скоро будет рынок продавца. Китай сможет диктовать нам цены.

— Удивительное дело. Китай так развил свое машиностроение, а в России были все условия, но заводы закрывались…

— Рим Раисович, не только Китай. Вы посмотрите на Турцию. Как она за последние десять лет развила машиностроение! Теперь Турция обеспечивает комплектующими Камаз, а у Индии наши нефтяники покупают фонтанную арматуру.  Нет слов…

— Надеюсь, что на совещании в нефтяных компаниях эти проблемы обсуждались?

— Не нефтяные компании назначают министров, замминистров и директоров департаментов Минпромторга. Создание отечественной компонентной базы для импортозамещения —  важнейшая задача, которую провалили.

 Да,  сырьевые компании несут долю вины за импорт, за нарисованные цифры по закупкам российского оборудования, но в их обязанности не входит  подмена функций министерства промышленности. О стратегических ошибках и показухе в импортозамещении приходилось слышать от многих машиностроителей. Передали всю промышленность в руки «социологов» и «африканистов».

— Но, кстати, в Минпромторге все начиналось еще до появления «африканистов» и даже до 2014 года.  Говорят, что со станкостроения все началось, когда были освоены большие  бюджетные деньги под аккомпанемент разговоров об импортозамещении и возрождении российского станкопрома. Как возродили — видим… Возможно поэтому на совещаниях в нефтяных компаниях нет чиновников.

— А зачем они? Там надо дело делать, а не госбюджет распределять и пиаром заниматься.

— Александр Владимирович, с высоты вашего опыта, вы верите в то, что все же промышленность обеспечит нефтяников оборудованием, которое долгие годы ввозили по импорту?

— Вы вспомнили станкостроение. Происходило его «возрождение» на моих глазах. Потом, после 2014 года, на моих глазах  происходило «успешное импортозамещение в ТЭК». А еще через год я ушел с поста руководителя Союза производителей нефтегазового оборудования, поняв, что повлиять на что–то невозможно. Придется заниматься имитацией деятельности.

В 1994 году мы первыми собрали руководителей предприятий оборонного комплекса, чтобы рассказать о структуре управления в нефтяной и газовой промышленности. Объясняли оборонщикам, что такое добывающее объединение, НПЗ, какая система снабжения. Говорили об УПТОиКО, УТТ, УБР и т.д. Мы внесли вклад в то, что номенклатура Азербайджана полностью, а Украины — в большей части — была замещена нашими оборонными предприятиями. Потом несколько лет проводили ежегодные всероссийские совещания ВПК–ТЭК. Там не было задач «ликбеза», а решались проблемы межотраслевого взаимодействия.

На ВПК–ТЭК несколько лет подряд прилетал  министр энергетики. Прилетали руководители министерства экономики, которое тогда курировало  промышленность, министерства атомной энергии, руководство Росавиакосмоса,  «нефтяные генералы». Главы Роснефтегаза, Транснефти, ЛУКОЙЛа отчитывались о работе с российской промышленностью. Возможно ли такое сегодня?  Нет, конечно.

Сегодня в руководстве люди, которые не знают нашу промышленность, а когда не знаешь, то невозможно осознанно руководить, понимать, что и как делать. Тем более, что вокруг них автомобили импортные, одежда и обувь — импортные, стройматериалы, бытовая техника, компьютеры, программы, даже канцтовары - все  импортное. Неоткуда вере взяться. Здесь и надо искать истоки проблем нашего машиностроения.